Чахотка: другая история немецкого общества

Врач Курт Хайсмайер, ответственный за серию опытов, скрылся в 1945 году и начала новую жизнь. С 1946 года он стал снова практиковать под своим настоящим именем как врач-фтизиатр на территории советской оккупационной зоны, впоследствии — ГДР. Органы государственной безопасности ГДР следили за ним много лет, но не арестовывали. Хотя ГДР, в отличие от ФРГ, взяла на себя обязательство последовательно преследовать и судить нацистских преступников, Хайсмайера не трогали. В ГДР не хватало врачей, арест преступника сочли нецелесообразным «в интересах достаточного медицинского обслуживания населения»939.
Хайсмайер пользовался уважением и благоденствовал, имел обширную практику и владел единственной в ГДР частной туберкулезной клиникой940. Только в 1963 году, спустя почти 20 лет после войны, его наконец арестовали. Сначала Хайсмайер всё отрицал. Потом всё же признался, что проводил опыты на заключенных в лагере Нойенгамме, в том числе на еврейских детях. 16 марта 1964 года он признался, что в саду санатория в Хохенлихене спрятан ящик941, в котором, кроме личных вещей, например, настенной тарелки, полученной в подарок от генерала СС Освальда Поля, хранились семейные фотографии, альбом со снимками коллег по санаторию, а также важные доказательства: истории болезни, рентгеновские снимки и фотографии детей и взрослых, которые стали жертвами экспериментов. Хайсмайер надеялся, что эти документы смягчат его участь, но напрасно. Они послужили доказательством его преступлений.
30 июня 1966 года окружной суд Магдебурга приговорил Хайсмайера «за преступления против человечности» к пожизненному заключению942. Осужденному тогда было 60 лет. Он умер в 1967 году в тюрьме в Бауцене от инфаркта.

Каждая эпоха отмечена своей болезнью. Австрийский писатель и критик Карл Краус изобрел в 1920 году для этого формулу: «У каждой эпохи та эпидемия, какую эта эпоха заслуживает. У всякого времени своя чума

То, как мы обращаемся с больными, как воспринимаем болезнь, как представляем ее в искусстве, в кино и литературе, когда-нибудь многое расскажет о нашем времени

Синдром эмоционального выгорания, каким бы тяжким это заболевание ни было для человека, может, пожалуй, считаться социально приемлемой болезнью, в отличие от депрессии, хотя депрессия и выгорание иногда так схожи, что их путают. Выгорание возникает вследствие того, что человек просто надорвался. В обществе оно воспринимается как болезнь менеджеров, болезнь переработавших. Депрессия же, напротив, как считают, поражает людей либо чем-то душевно травмированных, либо недостаточно занятых. Выгорание считается следствием борьбы с внешним миром, депрессия — результатом повреждения мира внутреннего.

В Германии заболеваемость туберкулезом, много лет державшаяся на одном и том же уровне, выросла с 2015 года в связи с миграционным кризисом

Сегодня туберкулез по-прежнему считается самой частой причиной смерти во всём мире. В 2016 году от этой болезни умерло 1,7 миллиона человек. Никакая иная бактериальная инфекция не убивает столько.

Лагерь Нойенгамме был упразднен в последние недели войны, последним из крупных лагерей. СС уничтожило большинство письменных документов и свидетельств за несколько недель до этого. С 14 апреля 1945 года заключенных отправили на «марш смерти» и депортировали в другие лагеря. Ликвидация лагеря проходила в условиях крайнего насилия и жестокости930.

Хайсмайер начал проводить опыты на взрослых заключенных из Советского Союза и Польши919. Первые 20 человек еще до начала опытов болели туберкулезом. Хайсмайер выбрал еще подопытных и инфицировал их вирулентными бациллами, в том числе — здоровых людей, они стали контрольными подопытными.
Всего взрослых жертв эксперимента было, вероятно, около ста человек. Одной части подопытных мужчин Хайсмайер через трахею ввел в легкие резиновую трубку — процедура была крайне болезненной и вызывала приступы кашля. Несколько раз Хайсмайер при этом повредил подопытным трахею. Через зонд подопытным впрыскивался раствор бактерий прямо в легкие. Другим заключенным под кожу вводили туберкулезную мокроту или втирали ее в надрезанное место на коже920.
Подопытные болели и умирали. Стало ясно, что инъекция живых туберкулезных штаммов не лечит туберкулез, но лишь ускоряет его течение. Хайсмайеру следовало бы уже признать бессмысленность своих экспериментов921, но осенью 1944 года он потребовал новую партию заключенных. Для докторской диссертации не хватало определенной подопытной группы — детей922.

Гитлер в 1942 году принял решение, «что опыты на узниках концлагерей разрешаются на благо государства» и «было бы неправильно, если бы узник лагеря или заключенный в тюрьме пережил войну целым и невредимым, в то время как немецкие солдаты должны осуществить невозможное, а их жен, детей и родину бомбят фосфорными зажигательными бомбами»906.

Во всех крупных концлагерях на узниках испытывали медикаментозное лечение туберкулеза: в Освенциме, Бухенвальде, Дахау, Нойенгамме, Маутхаузене, Майданеке и Заксенхаузене. У подопытных почти не было шансов выжить, свидетельства о выживших едва ли сохранились