Мир иной. Что психоделика может рассказать о сознании, смерти, страстях, депрессии и трансцендентности

Повсюду природа разговаривает с человеком голосом, знакомым его душе

речь идет об относительно новых и малочисленных религиозных группах, члены которых (ayahuasqueros) объединяются вокруг психоделического таинства чаепития или вокруг «лекарственного растения», как они сами называют свой чай. UDV – это христианская спиритическая секта, которую основал в 1961 году в Бразилии сборщик каучука Хосе Габриель да Кошта под влиянием откровений, снизошедших на него после распития отвара аяуаски, полученной двумя годами ранее от одного из амазонских шаманов. Секта существует в шести странах мира и насчитывает 17 000 членов, но на время принятия постановления в ее американском филиале числились только 130 человек. [Название секты расшифровывается как União do Vegetal, то есть Союз растений, поскольку аяуаска готовится путем заваривания цветков двух видов лиан, произрастающих в амазонских лесах: лозы духов (Banisteriopsis caapi) и психотрии зеленой (Psychotria viridis).]

Соблюдая, как ему казалось, необычайную осторожность, он взял 0,25 миллиграмма ЛСД (миллиграмм – одна тысячная грамма), растворил их в стакане воды и выпил. Будь это любой другой препарат, такая доза в самом деле была бы необычайно мизерной, но это был ЛСД, а он, как оказалось, является одним из самых мощных психоактивных соединений, когда-либо открытых человечеством, потому как сохраняет свою активность даже в микроскопических дозах, измеряемых микрограммами, – в данном случае тысячной долей миллиграмма. Этот удивительный факт вскоре вдохновит ученых на поиск рецепторов головного мозга и веществ, способных воздействовать на него, в результате чего будет найдено эндогенное химическое вещество – серотонин

Это обстоятельство навело нас на мысль о теории упоротой обезьяны Теренса Маккенны, олицетворяющей все размышления на тему микоцентризма, теории, которую Стеметс рассчитывал основательно со мною обсудить.

– Представьте себе пещерного человека, вдруг оказавшегося в самом центре Манхэттена, где он видит автобусы, мобильные телефоны, небоскребы, самолеты. А затем он вновь оказывается у себя в пещере. Что он может рассказать об увиденном и пережитом? Что-то вроде: «Это было нечто большое, ошеломляющее, громкое». В его словаре отсутствуют такие слова, как «небоскреб», «лифт», «мобильный телефон». Возможно, интуиция и здравый смысл подскажут ему, что это все неспроста, что во всем увиденном есть некие смысл и порядок, но что это за смысл и порядок, он выразить не сможет. Мы находимся в таком же положении. Для описания увиденного нам нужны слова, которых, увы, у нас пока еще нет. У нас есть только пять цветных мелков, а вот как с их с помощью передать пятьдесят тысяч различных оттенков – это проблема!

Маленькая хижина, формой напоминавшая корабль, оказалась слишком тесной для двоих человек, поэтому Джесси удобства ради расставил между сосен и валунов несколько диванов, стульев и столов. Кухня тоже находилась снаружи, а на плоском выступе скалы, откуда открывался красивый вид на горы, он устроил душ, придававший его жилищу странное ощущение дома, вывернутого наизнанку.

Этот удивительный факт вскоре вдохновит ученых на поиск рецепторов головного мозга и веществ, способных воздействовать на него, в результате чего будет найдено эндогенное химическое вещество – серотонин, которое активирует мозг так же легко и быстро, как нужный ключ открывает нужный замок: во сяком случае, подобная метафора объясняет, почему столь малое количество молекул способно оказывать столь мощное воздействие на сознание. Так или иначе, но открытие Хофмана привело к тому, что в 1950-х годах возникла одна из современных отраслей науки – наука о мозге.

Спорынья – это грибок, который часто заражает зерновые культуры (обычно рожь, из которой пекут хлеб), вызывая у едоков признаки безумия или одержимости. (Как тут не вспомнить знаменитый судебный процесс над салемскими ведьмами! Согласно одной из теорий, странное поведение обвиняемых женщин было якобы вызвано отравлением спорыньей.)

Хофман пошел домой и лег на диван. «Я находился в дремотном состоянии, с закрытыми глазами… а передо мной мелькал непрерывный поток фантастических картин и необычных форм с яркой, калейдоскопической игрой красок». Так в мрачные дни Второй мировой войны в нейтральной Швейцарии произошел первый в истории человечества «кислотный трип».

Ведь предпосылкой психоделического исследования служит именно то, что эта особая группа молекул может давать нам доступ к другим уровням и режимам сознания, из общения с которыми мы можем извлечь особую выгоду: терапевтическую, духовную или творческую. Разумеется, психоделики – не единственная дверь, ведущая к другим формам сознания (на страницах этой книги я расскажу и о других, не фармакологических альтернативах), но они действительно кажутся одной из тех дверных ручек, которые так легко взять и повернуть.

Идея расширения сознания, всего репертуара его состояний, не так уж и нова: она ясно прослеживается в индуизме и буддизме, да и в западной науке тоже имеются весьма интересные и поучительные прецеденты. Например, известный американский философ и психолог Уильям Джеймс, автор книги «Многообразие религиозного опыта», более века тому назад уже забирался в эти миры. Вернулся он оттуда с убеждением, что наше повседневное бодрствующее сознание – «всего лишь особый тип сознания, тогда как рядом и вокруг него, отделенные от него лишь тончайшим экраном, находятся потенциальные и совершенно иные формы сознания».