Ирина Шаргородская

Полковник замер, и Балагур, осторожно вытянув меч из ножен, бросил его Коске.

«Деньги для каждого человека значат свое, – писал Бьяловельд, – но всегда хорошее».

«В друзья мне подавайте только дурных людей, – писал Вертурио. – Их я понимаю

Вот она, жизнь пьяницы. Четверть проводишь сидя, четверть – лежа, четверть – на коленях, остальное время – раком.

о течению. Для пловца же верность – доспехи, тянущие на дно.

От дерьма хоть цветы лучше растут. От чести и такой пользы нету.

За амбиции богачей вечно бедняки расплачиваются.

Предают все. Прощают единицы.

Война – всего лишь колющее острие политики. Клинки могут убивать людей, но управлять ими способны только слова

То был прилив, какие Шенкт часто наблюдал в политике. Короткий период после прихода к власти нового правителя, когда он не может поступать неправильно, какими бы средствами ни достиг этого положения. Золотое время, когда люди ослеплены собственными надеждами на лучшее. Но ничто, разумеется, не длится вечно. Очень скоро – обычно угрожающе скоро – безупречный образ правителя начинает меркнуть в результате мелких разочарований, неудач, промахов его же подданных. И он уже под обстрелом критики, что бы не предпринимал. Люди начинают требовать другого правителя, при котором почувствуют себя возродившимися. Снова и снова.