Тесс Герритсен

Опасайся невежественных, Лоренцо. Они — самый опасный враг, потому как они повсюду.

Никогда не извиняйся за правильные поступки.

Вопрос: сколько нужно вторых скрипок, чтобы ввинтить лампочку? Ответ: так высоко они никогда не поднимаются.

Вот она — темная сторона материнства, о которой никто не предупреждает, та его часть, где не только объятия и поцелуи. Никто не говорит, что ребенок, которого ты выносила в своем чреве, ребенок, от которого ты ждала одной только любви, словно маленький паразит, начнет грызть твою душу.

Лоренцо вспоминал хлеб, какой ему до­водилось есть в жизни, как бездумно он его поглощал, даже не чувствуя вкуса; ведь хлеб — он вроде воздуха, ты его принимаешь как нечто само собой разумеющееся, бесплатное приложение к еде.

Ему не хватает воображения, что­бы представить худший вариант. И вот почему никто никогда не оказывает сопротивления — мы

все хотим верить в лучшее. Потому что представлять последствия страшновато.

Чтобы выжить, человеку нужно как минимум делать вид, что он сторонник победителя.

А еще потому, что большинство живых существ могут привыкнуть почти к чему угодно, даже к воплям несчастных.

Нет, их сердца­ не зачерствели, просто они ничего не могли изменить, а бессилие ведет к особой форме спокойствия.