Наталья Ленцман

Свита из черных валетов, черный король и джокер — она была дамой, завершавшей этот расклад.

«Это я убил тогда старуху-чиновницу и сестру ее Лизавету топором и ограбил».

Короче говоря, мне казалось, что все мое существование поражено неким скрытым недугом, исцелиться от которого мне не суждено.

Тихий настойчивый голос у нас в голове — почему он так мучает нас?

Помните, мы только что говорили о том, как страшные, кровавые вещи могут быть необыкновенно прекрасны? Это очень греческая и очень глубокая мысль. В красоте заключен ужас. Все, что мы называем прекрасным, заставляет нас содрогаться. А что может быть более ужасающим и прекрасным для духа, подобного греческому или нашему, чем всецело

В красоте заключен ужас. Все, что мы называем прекрасным, заставляет нас содрогаться

На свете нет ничего более одинокого и бестолкового, чем бессонница.

непобедимый, блистательный дуэт бестолковщины и занудства

Пусть Мильтон в известной мере прав — в себе обрел свое пространство дух, в себе он может создать из ада рай,

Красота редко несет покой и утешение. Напротив. Подлинная красота всегда тревожит.