Елена Николаева

Функция таких объектов — операционная, иная, нежели у оригинальных произведений искусства, аудиовизуальных продуктов или литературных сочинений. По мнению американского медиатеоретика А. Гэллоуэйя: «Объекты [новых медиа] всегда непостоянны. Объекты проявляют себя в момент их использования. Они каждый раз собираются заново и соединяются (в соответствии с задачами). <…> Объекты не сохраняются [в уникальном виде], они пересохраняются [каждый раз]. Объекты не считываются, они сканируются, преобразовываются, соединяются и разделяются»[9]

Как справедливо указывают А. Дьюдни и П. Райд, «основная проблема с утверждением языка новых медиа и пострепрезентационных систем, компьютерных баз данных в том, что компьютерный код основан на математике и абстракции и вся информация обрабатывается при помощи компьютерного процедурного программного языка. <…> Но мы не „считываем“ строчки с кодом и не общаемся посредством программного языка. Этот уровень всегда остается невидимым для пользователя. Если компьютерный интерфейс функционирует на основе кода и программирования, осмысленная человеческая коммуникация [с компьютером] осуществляется благодаря программным средствам, которые переводят код в общедоступный язык, то есть в текст, изображения, в звук, в графику, в таблицы»[12].

Специфика «новых медиа» в том, что в результате пользовательских манипуляций изменяются сама структура и форма организации информации, образов, объектов и текста.

По мнению Д. Дьюдни и П. Райда, «новые медиа» — это «радикально иная парадигма коммуникации и (не) репрезентации»[15]. Цифровые коммуникации более не коммуникации людей с помощью текстов, но коммуникации машин и людей, машин (технологий, программ, компьютеров) с помощью людей

Давай же, Лекс, такого экстрима со мной у тебя ещё не было.
— Со, я хочу твой рот, — шипит, сжимая челюсти. Все эмоции Лекса фиксируются на его лице. На лбу от напряжения проступают мужественные складочки, вздуваются вены на висках, капилляры на щеках наливаются кровью. Возбужденный Акела — тот ещё паршивец, от которого сложно

выкручивает руль вправо и сворачивает с трассы в сторону ближайшего паркинга с зоной отдыха. Темно, черт, как в танке! Ближайший фонарь в километре от нас.
— Широкая… — как-то уже неуверенно расписываю подробности. — Н-непредсказуемая… Неугомонная… Ты куда?! — неожиданно проникшая лёгкой паникой, выкрикиваю вопрос, как только Волк сворачивает на безлюдную местность.
— Хочу на неё посмотреть и прочувствовать, эту вашу русскую душу, — в метре от бетонной стены бьет по тормозам так, что я с громким вскриком хлопаю ладошкой по панели, выдёргивая вторую руку из ширинки брюк.
— Лееекс? — смотрю, как лицо Волка приобретает хищный оскал. Сглатываю, едва не заикаясь от такого экстрима. — Ты что задумал? — шепчу.
— Выходи! — рычит, серьёзен как никогда.
— Грибы собирать, что ли? Ы-гы… — осматриваюсь вокруг. Густой лесной массив залит темнотой. В свете фар замечаю общественный туалет. Пустые парковочные

перед глазами, выглядывая из-под края футболки. София после душа надела на себя мою вещь, от чего стала ещё сексуальнее и желаннее.
Подхожу к ней сзади и заключаю в ловушку, ставя руки на столешницу по обе стороны её талии. Провожу носом по изгибу шеи, едва касаясь мелких волосков. Её кожа тотчас покрывается

Алекс.
— Отойди от него! — мой голос звучит низко, напоминая рычание дикого зверя.
Ещё бы! Не успел отлучиться на пару минут в ванную, как Софию потянуло в прошлое.
Смотрю на этих двоих, и чувствую затапливающую по самую макушку ярость. Пульс нещадно лупит в висках. Ревность закипает в крови мгновенно, и это жгучее чувство уже ничем не остудить.
Она медлит, замешкавшись

себя за растраченную бдительность. — «Как же я могла так облажаться? Поддалась его искушению, забыв о вранье…»
— Ммм… так и знал, крошка Со, врать ты не умеешь. Где верёвочка? Ты её спрятала между складочек? — аккуратно вводит в лоно средний палец, нежно исследуя и поглаживая стенки изнутри, при этом неодобрительно цокая языком. — Какая гнусная ложь.
«Паршивец…» — жалобно стонет моё второе «Я», вытягивая из моего горла очередные звучные вибрации. Сжимаюсь вся внизу. Телом овладевает неконтролируемая дрожь.
— Телепортировался