Совы во льдах: Как спасали самого большого филина в мире

Джонатан Слат координирует программы Общества сохранения диких животных в России и Северо-Восточной Азии, управляет исследовательскими проектами по изучению животных, которые находятся под угрозой исчезновения, и синхронизирует усилия по защите пернатых на отрезке Восточноазиатского-австралоазийского пролетного пути от Арктики до тропиков.

оказавшись в лесу в нужный момент, мы сможем услышать охотников на лососей — рыбных филинов, — которые, как городские глашатаи, объявляют, что все хорошо: Приморье по-прежнему дикое

решили воспользоваться опытом японских коллег и смастерили искусственное гнездо. Взяв 200-литровую пластиковую бочку из-под соевого масла, мы вырезали в ее стенке отверстие и надежно закрепили ее в восьми метрах от земли на стволе росшего на берегу реки дерева. Не прошло и двух недель, как наше сооружение обнаружила семья филинов и впоследствии вывела в нем свое потомство: по одному птенцу в 2016 и 2018 годах.

Необходимые для рыбных филинов деревья — трухлявые тополя и вязы — почти не имеют коммерческой ценности. И наоборот, одна секвойя в Калифорнии6, а именно на них обычно гнездится пятнистая неясыть, может стоить 100 000 долларов. На Дальнем Востоке лесозаготовители не получают никакой экономической выгоды от гнездовых деревьев рыбных филинов и рубят их в основном по недоразумению, когда освобождают место под дорогу, или ради удобства, чтобы построить временный мост. Так или иначе можно было практически без потерь скорректировать методы лесопользования и не причинять столько вреда рыбным филинам.

Начиная с 2006 года мы в общей сложности провели в тайге 20 месяцев, чаще всего приезжая сюда зимой, чтобы отслеживать и ловить рыбных филинов.

Жизнь рыбных филинов и без того полна трудностей, а птицы, вынужденные против своей воли принимать участие в нашем исследовании, явно испытывали стресс и дискомфорт, попадая к нам в руки. Поэтому мы с облегчением в последний раз перерезали лямки устройств, оставив филинам меточные кольца и плохие воспоминания.

Примерно десять лет назад я провел на этом мысе две недели в качестве добровольца Корпуса мира. Я, конечно, забыл об этом, но сотрудник ФСБ под видом дружеского разговора дал понять, что обо мне помнят. Скоро нам пришлось пристать к берегу и вычерпать воду, скопившуюся на дне дырявой лодки, и все это время мне не давала покоя мысль: а что еще, интересно, знает обо мне ФСБ.

Упав в реку там, где течет единое, цельное русло, могучее старое дерево может положить начало появлению пестрого водного ковра из глубоких бочагов, заводей и мелких стремительных ручейков. Обилие разных по своей природе водоемов привлекает сюда лосося.

Когда в середине 1990-х годов я впервые приехал во Владивосток, от былой белизны фасадов уже ничего не осталось, они осыпались и требовали ремонта, повсюду на улицах зияли открытые люки, крышки которых растащили на металлолом, а в кустах у вокзала лежал труп.

Сурмач никогда раньше не видел Роки, но опыт общения с иностранцами подсказывал ему, что в большинстве своем они рохли и неженки, не способные терпеть неудобства вроде роя мошкары, отхожего места под кустом и уж тем более сочетания мошкары с отхожим местом под кустом, а ведь именно это ждало их на севере Тернейского района.