Именинница

– Бери и делай, – говорит он.
Что?
Видимо, на моем лице отражается замешательство, потому что мужчина добавляет:
– Время пролетает со скоростью пули, – говорит он. – И, поддавшись страху, ты придумываешь себе оправдания не делать того, что должна. Не сомневайся в себе, ни на секунду не сомневайся и не позволяй страху сдерживать себя. А еще не ленись и не оглядывайся на других, когда принимаешь решение. Просто бери и делай. Договорились?

ожет, он и отец Коула, но мужчиной быть не перестал.

Иногда нам просто необходима ложь, чтобы выжить, потому что правда причиняет слишком много боли.

Она права.

Понимаю: Джордан не делает ничего плохого. Мне просто…

Мне не нравится, что он смотрит.

На нее.

Я поворачиваю голову и смотрю на Джордан, лежащую рядом. Она свернулась калачиком на боку, уткнувшись носом и губами в мою руку и положив свою мне на грудь. А ее волосы разметались по подушке. Я наклоняюсь и накрываю ее. Она надевает вместо пижамы все ту же желтую футболку, которую купила в Мексике во время нашего медового месяца. И мне все еще не верится, что она на четвертом месяце беременности нашим вторым ребенком. Наш первенец, Джейк, спит в своей комнате дальше по коридору. Джейк Райан Лоусон.

А та медленно всплывает, переворачивается на спину и дрейфует на поверхности, даже не замечая, что футболка облепила ее словно вторая кожа. Из-под ткани виднеются твердые маленькие горошинки, а на ее охренительных губах расплывается улыбка.

Той ночью она была так спокойна. На самом деле до ужаса спокойной. Будто ей стало все равно.

Черт возьми. И какого черта мне теперь делать? Она так веселится, как сказала мне, или это ее маленькая месть мне? Может, она пытается таким образом заставить меня отправиться вслед за ней? Или лучше остаться дома и посмотреть, что произойдет дальше? Вот почему у меня нет постоянной спутницы, да и отношения с женщинами длятся недолго. Мне никогда не хватало мозгов разбираться в подобном дерьме.

Мои мышцы горят, голова кружится, но я не сбиваюсь с ритма. И если мое сердце сейчас не выдержит, я умру счастливым.

– Привет, – говорит она, и в этот раз выражение ее лица спокойное и безмятежное.

Уверен, оно было бы таким всегда, если бы я перестал выносить ей мозг.