На улице Мира

Любовь – это и про разговоры, и про поцелуи. И про объятия, и про взаимопонимание, и про то, как засыпаешь и просыпаешься с мыслью об одном человеке.

Все хотят продемонстрировать друг другу только хорошее, а о плохом преимущественно молчат. Потому что плохое все равно рано или поздно вылезает наружу

У каждого человека свои звезды. Одним – тем, кто странствует, – они указывают путь. Для других это просто маленькие огоньки. Для ученых они – как задача, которую надо решить. Для моего дельца они – золото. Но для всех этих людей звезды – немые. А у тебя будут совсем особенные звезды…

– Но я тысячу раз обрывал провода… – тихо затянул Никита. Я подняла голову и с глупой улыбкой посмотрела на него. Яровой продолжал негромко напевать себе под нос, как бы между делом: – Сам себе кричал: «Ухожу навсегда»…

– Никит, ты чего? – спросила Руднева

– А вы знаете, что в рейтинге опасности дикий кабан обгоняет акулу? – зачем-то сказала я.

Неистово целоваться посреди темного хвойного леса… Больше ничего не болит и ничего не рушится

Я тут же обняла его в ответ. Когда наши губы встретились, дыхание перехватило. Никита прижимал меня к себе, с напором целуя. А я так вцепилась в его плечи, будто боялась, что он снова может исчезнуть из моей жизни, как сделал это два года назад…

– Так сильно хочу тебя обнять, – продолжил Никита, глядя мне в глаза. – Будто это единственное, что сейчас по-настоящему важно в мире.

– Обними, – сказала я одними губами. Голос от волнения совсем пропал.

– Зашибись! – ругалась Третьякова. – Всю жизнь мечтала жить в одной комнате с Иудой и Дракулой! А парни почему живут не в корпусе, а в домиках?

Я сама не заметила, как уснула в объятиях Никиты