Хоровод воды

Люди, которых любишь, думает Никита, – это время, которое на них тратишь.

несколько лет назад я нашел лучший символ проебанного советского коммунизма.

Нет, конечно, это не склад памятников на Крымском Валу, не здание МГУ и не Парк культуры.

Это неработающий эскалатор на Ленинских горах

The real question children should ask is not «what did you do that time?» but «what did that time do to you?»

Ты тут прожил всю жизнь, и тебе хочется, чтобы ничего не менялось. Чтобы здесь был музей твоего детства. Это даже трогательно

Турникет на входе – не то Цербер, не то Харон

От девушки, у которой любимый писатель – Пауло Коэльо, добра не жди

Мне, кстати, рассказывали, что китайское название будет «Hua yang nian hua» – что-то вроде «Годы, прекрасные, как цветы». Так китайцы говорят про прошлое, про старые добрые времена, когда девушки были молоды и прекрасны. По-русски, вероятно, может называться «Белых яблонь дым».

Говорят, после бериевской амнистии уголовников в Москве было столько, что милиция предпочитала подозреваемых не арестовывать, а сразу стрелять.

Иногда прожитые годы исчезают. На миг я вновь стал семнадцатилетним; вновь был охвачен нежностью, жалостью, грустью – восторгом и восхищением, вкус которых почти забыл.

Нервы, как струны поломанного инструмента, каждый в отдельности. Кажется, что сейчас что-то случится и я начну кричать, звать на помощь кого-нибудь взрослого, доброго.

Всю жизнь ждешь, пока вырастешь. Вырастешь и пойдешь в школу. Вырастешь и пойдешь во Дворец пионеров. Вырастешь и будешь ложиться поздно. Вырастешь и поймешь.

в кругах прогрессистов циркулировали слухи, что вот-вот разрешат обличать ложь открыто, то есть не накрывая телефон подушкой. Когда она сказала об этом Отцу, тот сказал, что это верный признак, что теперь будут сажать за один факт обнаружения телефона и подушки в одной комнате

Вот сегодня в Институте Начальник сказал про Коллегу: «Он так бездарен, что надо выписать ему премию»

Нет ничего пафоснее старого алкаша.
Hellblazer

Ну, и поэтому все, что я там с Гошей делал, – играл, или купался, или еще чего – я как будто для себя маленького делал. То есть, можно считать, мы с Анечкой вдвоем съездили, только я был в двух экземплярах, маленький и большой.

Не в этом дело. Просто непонятно, зачем нам идти в клуб. Танцевать я не люблю, она вроде тоже.

В каком-то возрасте все равно будет неважно, что было в вашей жизни, а что – нет.

Кстати, о кризисе середины жизни. Недавно я догадался, в чем его настоящая причина – я как раз думал, почему меня в мои сорок без малого подмывает не завести новую любовницу, а в нарушение правил разогнать всех старых и обходиться без любовниц вовсе.

Если трахаться с женой как с любовницей, жена обидится – и будет права: супружеские отношения строятся на взаимном уважении и «быстренько отсоси мне, пока я жду факс из Лондона» здесь совершенно неуместно.

А знаешь, все справедливо, думает Никита, египтяне правы: одного греха вполне достаточно, чтобы отправиться в Ад. Был причиной слез и приносил страдания – значит, глупо похваляться, что не убивал и не приказывал убивать. Подумаешь! Наши деды убивали на одной войне, а прадеды – на другой. Дед Макар написал донос – это, наверное, и есть приказывал убивать – и что? Кто я такой, чтобы ставить себе в заслугу: не убивал, не приказывал убивать? Просто не сложилось.