«Диадический архетип: активность и адаптивность»

Опыт показывает, что близкие люди обижаются друг на друга не по существу происходящего, а по социальным модальностям, которыми они оформляют свое поведение.

Есть, наоборот, люди, которые в позиции, когда они в себе не уверены, впадают в полную пассивность, никак не реагируют, ничего не делают, демонстрируют миру сон, тупость, спячку и полное отсутствие даже намека на какую-либо инициативу. Так выглядит низшая октава Инь, но ничего лучше человек предложить окружающим не может. Его подсознание, очевидно, считает, что проявлять активность и что-либо делать в ситуации, когда человек не уверен в себе, ему категорически не следует. Такого рода установки обычно формируются в детстве или даже ранее, и преодолевать их бывает очень сложно. Однако, если это сделать, эффект может превзойти все ожидания как человека, так и его окружающих

далее последует рассказ о его детстве, скрытой моралью которого будет необходимость его также пожалеть, поскольку его положение тогда в детстве было нисколько не лучше, чем у его собеседницы сейчас. Особенно возмутительным такое мужское поведение выглядит, когда актуально он вполне благополучен и может оказать женщине ту помощь, на которую она рассчитывает и ему прозрачно намекает; сам он, однако, своей некомплементарности может не заметить.

янской, а тот, не понимая, что от него ждут, использует синтонное поведение, то есть также отвечает в иньской модальности. Такое поведение некомплементарно и возникает что-то вроде войны инь на инь, которая не менее тяжела психологически, чем откровенная война по типу ян на ян. Так, женщина, рассказывая мужчине о неприятностях своей жизни и явно намекая на то, что он мог бы принять в них какое-то конструктивное участие, рискует получить от него чисто иньскую реакцию, когда он в ответ на ее пространные жалобы отреагирует в таком, например, стиле: «Да, это ужасно! Я помню, у меня в детстве были похожие переживания»,

Плохое или, правильнее сказать, никакое согласование иньской и янской модальностей приводит к тому, что человек совершенно неадекватно выбирает инструменты воздействия. Например, в ситуации, когда достаточно легкого молоточка, он размахивает кувалдой, а для того чтобы перепилить толстое бревно, использует лобзик. В тех случаях, когда нужно слушать смысл, он обращает внимание на форму, а, сосредоточившись на форме, полностью забывает о содержании или награждает ее своим собственным смыслом, не имеющим никакого отношения к тому, которым она на самом деле наделена. Иметь дело с таким человеком чрезвычайно трудно, и в первую очередь потому, что он не умеет сколько-нибудь продолжительное время удерживать одну и ту же модальность — ни иньскую, ни янскую

Когда мои ученики приходят ко мне, я узнаю их».

Когда она совершенно готова к необходимому воздействию духа, это воздействие приходит, а пока не пришло — значит, можно спокойно жить своими ресурсами, продолжая внутреннюю эволюцию, модифицируя и уточняя свои духовные потребности и подготавливая почву для грядущего пришествия духа.

Таково положение любого учителя высокого уровня, истинного мастера, обучение у которого требует гораздо больше янского начала у учеников и соответственно иньского — у самого учителя. Он долго готовит себя к встрече с учениками, и обучение есть в основном его реакция на их запросы — но, разумеется, не всякие, а точно соответствующие его внутренним возможностям и желаниям. Другими словами, ученик должен точно угадать, чему его хочет учить мастер, и выразить свой запрос во вполне определенной форме

лишь тогда передача знания станет возможной.

Варварское проявление Иньского архетипа

это состояние материи, заключающееся в полном хаосе и неопределенности ее ожиданий в отношении возможных воздействий духа: ей вроде бы плохо, но обнаружить, в чем тут дело, и выработать какой- то определенный запрос она не в состоянии.

Для профессионального уровня весьма важны также инструменты воздействия: они должны быть удобны для духа, обладать достаточной «пропускной способностью» для идущего воздействия и адекватно восприниматься материей, не только не повреждая ее форм и структур (за исключением вполне определенных, чья карма подошла уже к концу), но и как бы являясь их продолжением и поддержкой. Так руки массажиста высокого уровня ощущаются телом клиента как нечто совершенно свое, родное, и тело охотно пускает их глубоко внутрь себя — глубже, чем даже собственные руки клиента.