Бакст

По возвращении он создал ряд примечательных пейзажей, но самым заметным произведением стала декоративная панель “Древний ужас” [60], темой которой стало разрушение легендарного города Атлантиды. Бегущие повсюду крошечные фигурки показывают бессилие людей перед своенравной волей богов. Вскипающие воды противопоставлены “архаической улыбке” Афродиты, расположенной на первом плане, которая была просто скопирована с фигуры одной из кор, которых он видел во время греческого путешествия

литографии Хокусая. Бакст любил их яркие, свежие цвета, экономный подход к линии и часто неожиданную точку зрения

между реальным и волшебным мирами, увеличив сценические элементы и реквизиты во втором акте так, что танцовщики оживших кукол выглядели крошечными по сравнению с ними. Эта постановка стала началом истинной славы Бакста как театрального дизайнера

театра. Действие происходит в кукольной лавке, и Бенуа вспоминает, что источником рисунка Бакста стала аркада игрушек в Санкт-Петербурге, которая, как магнит, притягивала всех детей города. Балет, его декорации, костюмы были приняты с восторгом. Баксту удалось добиться непосредственного контакта между реальным и волшебным мирами

Благодаря этим дизайнам артистам было легко погружаться в мир своих персонажей, есть, спать и дышать в их мире. Но художник любил включать элементы личности каждого актера или танцора, что ценилось и понималось актерами, одевавшими костюмы.

возможность возродить дух Древней Греции так, как ему не удавалась до этого, созданные костюмы оживляли персонажи невыразимо далекого прошлого. Наброски

ощущение традиции. Оно стало ведущим импульсом целой серии художественных достижений, чьи имена звучали в Европе на протяжении первых лет нового столетия. Не было равных им в России в оформлении сцены и костюмов в опере и балете

Самой мощной силой группы стало именно это обновленческое

У всех у них была общая цель – принять исходящие от Запада новые течения и соединить их с самыми заметными традиционными элементами русского фольклорного искусства

Художники, которые печатались на его страницах, пытались подобно Бенуа и Сомову следовать по пути Дягилева, вернувшись к стилю 18 века и романтической живописи, или же стремились воссоздать дух языческой Руси