Атилло длиннозубое

Тех, без трусов, и тех – в трусах
Я как-то вывесил несколько стихотворений из этой будущей книги в моем ЖЖ. Так один юный пользователь написал пренебрежительно: «Лимонов под Пушкина косит!» А имел он в виду стихотворение «Под сладострастный плоти зов», со строчками:
«О, как люблю я этих дам!
Поверженных, со щелью голой,
С улыбкой сильной и веселой,
Во взбитых набок волосах,
Тех, без трусов, и тех – в трусах…»
У юноши оказался цепкий взгляд. Действительно, такие веселые и возмутительные строки написал бы Пушкин, живи он в 2011 году.
А еще Лимонов может напомнить Гумилева, а еще Ходасевича, а еще Кузмина. Потому что он подсознательно продолжает эту аристократическую ветвь русского поэтического классицизма, оборвавшегося со смертью Ходасевича в эмиграции и со смертью Кузмина в России.
Дальше за ними была пресная советская поэзия, а потом пришел Бродский с бензопилой своего авторитета и выкосил напрочь небродские поэтические растения.
Я горжусь моим стилем. Он элегантный.
Стихи мои смелые, простые, но агрессивные, благородно коверкающие русский язык. И очень быстрые.
Читатель заметит, что я охвачен похотью и озабочен Бездной Космоса и человеком. В Космосе, куда стремился крестьянин Циолковский, человеку было бы отвратительно. Там минусовые и плюсовые температуры в тысячи градусов, там Геенна огненная и ледяной Ад. «Там глыбы льда летают в гневе лютом». Но Космос величествен.
А человек прост.
Э. Лимонов