В усадьбе

подобное с ним уже случалось раньше; как-то в вагоне он стал бранить немцев, и потом оказалось, что все его собеседники – немцы.

Нынче, батенька, двенадцатилетняя девчонка норовит уже иметь любовника, и все эти любительские спектакли и литературные вечера придуманы для того только, чтобы легче было подцепить богатого кулака и пойти к нему на содержание…

Эти интеллигенты, вышедшие из народа, болезненно самолюбивы, упрямы и злопамятны

Ему самому хотелось говорить. Если при нем говорили другие, то он испытывал чувство, похожее на ревность

Состояние духа было угнетенное, и томило всё то же чувство, как будто он поел мыла. Было стыдно.