Громбелардская легенда

Каренира задумчиво прикусила губу. После долгой паузы она взялась за распахнутые полы плаща Ранера, чуть притянула его к себе и боднула головой в лоб.

Зверей, понимающих лишь то, что касалось их в данный момент. Боль и наслаждение, ненависть и любовь. Фальшивые, ибо лишь условные, зло и добро. Каждого интересовало лишь его собственное, и никто не думал о том, чем является его добро — или зло — для других.

Какой же великан-безумец разбил горные вершины, сбросив обломки внутрь котла?

жесткая и злорадная, словно пояс верности.

желудок подкатывает к горлу.

Она пыталась удержать воспоминания, но они тут же исчезли, словно испугавшись.

Он все еще машинально тянулся рукой к плечу, чтобы поправить плащ, которого не было;

Сознание, которое слишком часто насилуют, пытается защищаться, создавая собственный мир, полный особых законов…

Крутая, почти вертикальная стена тянулась, насколько хватало взгляда, — словно огромный топор в руке великана перерубил горный массив пополам.

— но он готов был поклясться, что шаг этот был сделан скорее с целью его спровоцировать, нежели бежать.