Великий Дракон

его, – я улыбнулась. – Лучше делать добрые дела и ошибаться, чем плохие – безошибочно.

Он похож на большого породистого кота. Он мурлычет у тебя на коленях, но одним глазом косит на сметану, которую ты припрятала себе на завтрак, а другим — на помойку, где тусуются кошки. Стоит тебе отвернуться, как он мигом сожрет твою сметану, потом сбежит на помойку, а утром вернется как ни в чем не бывало и скажет, что сделал это из любви к тебе

Потому что если ты сам по себе — ты никто. Если ты ученик того-то, подчиненный того-то, помощник этого, внучатый племянник другого, друг детства третьего — у тебя есть имя и есть начальный статус. Ты вписан в систему, и с тобой считаются в зависимости от твоих связей.

Да, я расист. Как все, кто несет в себе остатки негритянской и еврейской крови.

Глупая ты женщина, вот что я тебе скажу. Такая глупая, что даже умных не слушаешь.

Эталонная ведь идиотка… В любом случае — опасная тварь.

Все бабы лишены ревности, пока их статус сомнителен.

Персонал сам, без приказа, деловито и уверенно выстроился за нашими спинами – я даже оглянулась посмотреть, не встали ли они по росту, а то мало ли что китайцы подумают. Только сейчас я до конца поняла, каких своеобразных людей и инородцев мы с Августом предпочитаем брать на работу. Допустим, меня такую загадочную Август нанимал – понятно, зачем. Но если у него даже повар отставной терминатор, а у меня даже экономка – сержант, это повод задуматься. И любимая собака у нас не собака, а черт знает что…

Человек произошел от обезьяны, но если его поместить в скотские условия, то он снова залезет на дерево, и намного быстрее, чем слезал.