Фаина Раневская. История за час

Сталин. О Раневской он однажды высказался так: «Вот у нас актер, товарищ Михаил Жаров. Он хороший артист, там усики ему приклеят, там бороду нацепят, но в любой роли все равно видно, что это — Михаил Жаров. А товарищ Раневская никогда и усы не клеит, но во всех случаях она — разная».

Она так много курила, что, когда известный художник-карикатурист Иосиф Игин пришел к ней, чтобы нарисовать ее, она так и у него и получилась — в клубах дыма на темном фоне. Врачи удивлялись, как с этим справляются ее легкие:
— Чем же вы дышите?
— Пушкиным, — отвечала она.

«Как много любви, а в аптеку сходить некому».

Сама она говорила так: «Как бы разъяснить… Мата я не стесняюсь, свободно им пользуясь при всех. В лексиконе моем любимое слово — “жопа”. А не “отлично”».

«Живу над хлебом и зрелищем

Общение с Павлой Вульф оказалось полезным для Раневской еще и потому, что она раз и навсегда усвоила истину: чтобы «жить» на сцене, мало таланта. Надо уметь чувствовать, причем переживать множество самых разных чувств, надо многое повидать, много читать, обладать недюжинной эрудицией, составить представление о как можно большем числе тем и вопросов. Когда впоследствии Сергей Эйзенштейн предлагал Раневской роль тетки Ивана Грозного, он, беседуя с ней, был поражен, как хорошо разбиралась она в той эпохе, как много знала! Быть «знающей» научила ее Павла Леонтьевна.

«У каждого из нас есть свой Муля». – «А какой Муля у вас?» – тут же поинтересовалась Раневская. Ахматова без промедления ответила: «Сжала руки под темной вуалью…»

Чтобы сыграть небольшую роль, она прочитала новеллу Мопассана на французском языке и постаралась максимально вжиться в образ

Надо уметь чувствовать, причем переживать множество самых разных чувств, надо многое повидать, много читать, обладать недюжинной эрудицией, составить представление о как можно большем числе тем и вопросов.

Со свойственным всем трагикам оптимизмом он заявил, что роли учат только провинциалы.