Оптинские дневники

В Великую Субботу отец Савватий служил Литургию Василия Великого, и вместо Херувимской пели то, что поётся только раз в году:
«Да молчит всякая плоть человеча, и да стоит со страхом и трепетом, и ничтоже земное в себе да помышляет; Царь бо царствующих, и Господь господствующих, приходит заклатися и датися в снедь верным».

Когда я, после многочисленных случаев совпадений, просто невероятных угадываний о перипетиях моей жизни, неожиданных звонков и наставлений в самые тяжёлые моменты, проникаюсь убеждением, что мой духовный отец – прозорливец, каких поискать ещё, и так прямо ему об этом заявляю: «Батюшка, а ты прозорливый!» – он смеётся и отвечает: «Я не прозорливый, я прожорливый!» Так мои откровения заканчиваются.

Раньше думала, что «окормляться» от слова «кормить», оказывается, «окормитель» – не от «корм», а от «кормчий». Окормляю – управляю, веду ладью своего чада по бурному морю житейскому мимо рифов и мелей, сквозь шторм и бурю скорбей и искушений.