Дочери смотрителя маяка

Это его убило.
— Да, несомненно. Но нельзя отделить одно от другого. Это сделало его тем, кем он был.

в своей отчаянной попытке быть частью чего-то делает глупый выбор, неверно истолковывая понятие любви.

— Лучше любить и потерять, чем никогда не любить.

Я поняла, что большинство из нас… мы просто зрители жизни. Те же, кто позволил демонам войти в их жизнь, засыпать и просыпаться с ними, кто позволил шептать им себе на ухо, они — архитекторы жизни, построившие мир таким, каким мы его знаем.

Я поняла, что большинство из нас… мы просто зрители жизни.

— Он воспринимал свою болезнь как дар, Элизабет. Использовал ее — ты об этом знаешь

жизни, построившие мир таким, каким мы его знаем. Но при этом, а может, и из-за этого, они ходят по тонкой грани между позором и почитанием. Кто решает, когда они перешли от мученичества к таланту, чтобы стать признанными и увековеченными? Когда нам начинает нравиться то, что видят наши глаза и слышат наши уши? Гениальность и безумие. Что порождает что?

большинство из нас… мы просто зрители жизни. Те же, кто позволил демонам войти в их жизнь, засыпать и просыпаться с ними, кто позволил шептать им себе на ухо, они — архитекторы

Разве не досадно, что гениальность художника так близка к безумию? — говорю я. — Разве для того, чтобы постичь красоту, Марти, нужна измученная душа? Чтобы видеть и говорить правду?