Современная девочка. Алюн

пуцвиринок (воробышек).
Ника

Ну, вшистку едно — во́йна! — равнодушно отозвался Игорь.
— Это лозунг тех, кто, пользуясь тяжелым положением и сложной обстановкой, спешит нагреть руки. Вам, Мищенко, понятен истинный смысл этого выражения? — не дожидаясь ответа, Регина Чеславовна вышла из класса.

В августе во Дворце пионеров, особняке, принадлежавшем в годы войны старосте города и сразу же отданном Советской властью детям, состоялось собрание учителей.
Учителей было мало: многие погибли, многие еще воевали. В педвузах проводились досрочные выпуски, учителя приезжали из других областей. Все, все было сделано для того, чтоб вернуть детям детство — возможность учиться и нормально развиваться.
Все они тогда — и опытные учителя, и вот такие девчушки из институтов, как Ольга Матвеевна — работали дни и ночи. И открыли школы к первому сентября.
И не только отпраздновали начало учебного года, но в первую же зиму, хотя было и голодно и холодно, провели олимпиаду, несколько интернациональных вечеров.

По городу развесили объявления: начата запись детей в школу, занятия с первого сентября. А рядом — обращение к населению с просьбой помочь в восстановлении школ. Объявление и обращение на трех языках: русском, украинском, польском.
Обращение собрало много добровольцев. Родители делали школьные доски, скамейки, приносили из дому столы, стеклили окна, белили стены, мыли полы. Они хотели, чтоб их дети учились в настоящих школах, ведь при немцах были только начальные — «абетки», в которых занятия проводились по сокращенной программе.
Детей учили писать, читать, считать — и только. Зачем холопам, предназначенным для роли рабочей скотины, настоящее образование?