Помечтай немножко

поддельные бриллианты в ушах снова предупреждающе сверкнули.

Гейб понимал это, и представшее его глазам зрелище должно было бы его порадовать, но вместо этого его захлестнуло ощущение – что-то в этой мирной картине не так.
Он сам не мог понять своей реакции. Гейб знал, что у этого ребенка в жизни было слишком мало радостей, и его неприятно удивило, что выпавшее на долю Эдварда невинное удовольствие почему-то вызвало у него, у Гэйба, внутренний протест. Гейб не мог отделаться от ощущения, что, сидя на плечах у Этана, Эдвард Стоун находится как бы не на своем месте.

Оттолкнув в сторону поднос с остатками еды, Этан наклонился и поцеловал Кристи. Пусть этот поцелуй выражал всего лишь жалость и сочувствие – все же это было лучше, чем ничего.
И вдруг случилось нечто совершенно необъяснимое. Едва Этан прикоснулся к губам Кристи своими губами и почувствовал их дрожь, их движение, ему показалось, что мир разом словно раскололся на тысячу кусков, а в мозгу у него зазвучала музыка, но не строгие аккорды Генделя и не оперы Пуччини, а песенка «Давай, детка!» – самый настоящий рок-н-ролл.
Не успел он опомниться, как руки его уже блуждали по телу Кристи