О характерах людей

Замкнуто-углубленный как истинный теоретик или истинно верующий все несогласное с его теорией, религией склонен посчитать неверным. Не отличаясь способностью к теплой земной благодарности, многие (особенно недефензивные) аутисты без реальных оснований убеждены, в соответствии со своей внутренней теоретической концепцией, что кто-то, способный к этому, должен о них заботиться, устраивать им благополучную жизнь.

В то же время разные теоретические гармонии (с разными системами взглядов) в двух аутистах могут жестоко ссориться друг с другом. Вообще, как «теоретики», многие аутисты без дефензивности (переживания своей неполноценности) убеждены, что во всем сведущи, и нередко на этой почве возникают семейные и служебные конфликты.

Н.П Грушевский (1994) в своей хрестоматийной для врачей работе о том, как ведут себя на приеме у терапевта пациенты с разными характерами, пишет об аутистах: «Они обычно не излагают свои жалобы в порядке их появления, а «выдают» готовую схему болезни: набор симптомов и свои логические построения по поводу каждого из них. Причинно-следственные связи в этой схеме порой не выдерживают никакой критики»

Природная «теоретичность» замкнуто-углубленного сказывается и в его повседневной, бытовой жизни: в «теоретических» (с убежденностью) рассуждениях аутистической дамы о том, как «заполучить» мужа и как его удержать возле себя, как воспитывать ребенка, чем кормить и как печь роскошный пирог, как вообще питаться и жить, как лечить болезни (это совсем не ее профессия), строить дома (тоже не ее специальность). Или же замкнуто-углубленный, не будучи врачом, соблюдает долгие годы сложную «концептуальную» диету, измучивает ею близких и даже лечит этой диетой (необыкновенно трудоемкой приготовлением блюд) тяжело больных людей, отвлекая их от профессиональной медицинской помощи.

аутист склонен к единобожию и не склонен к язычеству, национализму (если, конечно, это не является содержанием его теории).

В аутистическом языке больше мыслительно-духовного страдания-переживания, нежели душевно-реалистического наблюдения-раздумья, а значит, и меньше природно-этнографического, живой плоти бытия, характеров, больше универсально-человеческого. Национально-психологическая почва как бы осыпается здесь с отстраненно-теплых общечеловеческих символов, сплетающихся в Гармонию.

Теоретичностью, символичностью, религиозностью души замкнуто-углубленных одухотворенных мыслителей (писателей, ученых) объясняется и их нередко красиво-суховатый, отрешенно-бескровный, нередко «готический» в своей сложной и нежной тонкости язык (Августина, Тютчева, Лермонтова, Фрейда, Короленко, Мережковского, Т. Манна, Гессе, Швейцера, Ясперса, Леви-Стросса, Роджерса, А. Сахарова, Лихачева) – в сравнении с природно-реалистическим, одухотворенно-полнокровным языком мыслителей-реалистов

Замкнуто-углубленному трудно любить человека непосредственно – не через идею, концепцию, Красоту, не через Бога.

Аутист-символист, таким образом, всегда, во всей своей повседневности теоретик, даже в бизнесе и в преступлениях. Теоретичность замкнуто-углубленного может обернуться в практических делах и делах зла невиданной увертливостью, цепкостью, ведущей к победам, и непредсказуемостю для реалистического соперника.

и предрасположенность к религиозности, к оккультизму.