Электротеатр Станиславский

Клим Козинский, режиссёр спектакля «Идиотология. Учение об идиотских основах души»: «Сократ мой любимый литературный герой. Хорошо начал и еще лучше кончил.»

Клим Козинский, режиссёр спектакля «Идиотология»:

«Гурджиев - еще тот плут. Тем не менее предпочитаю его Кастанеде. Два трикстера, которые торговали сущим. Первый этого не скрывал (или скрывал хуже). Иногда я думаю, что большинство приключений, на которые я в своей жизни отваживался, были спровоцированы его успехами.»

Пьеса «Зойкина квартира» - «трагический фарс», как назвал её сам автор - Михаил Булгаков, писалась мучительно. Хотя начиналось всё легко и просто. В 1925 году, бывшая театральная студия Вахтангова, еще даже и не думавшая становиться самостоятельным театром, попросила Булгакова написать какой-нибудь легкий водевиль на тему НЭПа. Тема была интересной, а, главное, современной. Настолько современной, что практически сразу возникли проблемы.
Публику страстно интересовало: кто же такая эта Зойка и какую, конкретно, квартиру имел в виду автор? Версий было много. Убедительнее всего выглядел вариант жены драматурга Любови Белозерской. Она считала, что сюжет – это переработанная Булгаковым заметка из ленинградской «Красной газеты» о раскрытии милицией карточного притона некоей Зои Буяльской, действовавшего под вывеской пошивочной мастерской. В пьесе указан даже адрес Зойкиной квартиры — Москва, улица Садовая 105, кв. 104. Правда, такого дома и, соответственно, адреса, никогда не существовало. Но была масса других убедительных деталей. Например, одной из запечатлённых в пьесе особенностей предреволюционной, революционной и нэповской Москвы было присутствие китайцев, промышлявших, как правило, стиркой, мелкой торговлей и часто уголовщиной.
Иностранные граждане в советской пьесе (хотя, как мы сейчас понимаем, не только они) привлекли внимание цензуры. И теперь у пьесы появились более серьёзные проблемы. Полностью готовый текст заставили переделать. А спектакль уже шел, причем с шумным успехом, в течение двух сезонов, зрителям нравился смешной сюжет и блистательная актерская игра. В 1926 году, по просьбе театра, Булгаков внёс ряд изменений и дополнений в текст, в итоге, вместо четырёх актов в пьесе осталось три. Из пьесы была исключена частушка, исполняемая Мёртвым телом: «Пароход идет прямо к пристани, будем рыб кормить коммунистами». После премьеры Главрепертком настоял на дополнении в финале, которое должно было показать торжество закона и рабоче-крестьянской милиции. Если в первоначальной редакции Аметистов и Херувим благополучно скрывались из квартиры, то теперь агент угрозыска в пьесе сообщал по телефону: «Да, да, взяли в подъезде Аметистова и Херувима с горничной». Но, увы, ничего уже помочь не могло. В 1928 году пьеса была запрещена к постановке.
Это сегодня «Зойкину квартиру» называют эталонным произведением, а почти век назад, она с огромным трудом возвращалась на сцены театров, после повсеместного запрещения. Сейчас, утратив свою прямую связь с современностью, пьеса всё равно сохраняет способность говорить со зрителем об актуальных вещах.
В основе спектакля «Зойкина квартира» в Электротеатре Станиславский лежит вариант новой редакции пьесы 1935 года. Вариант, который М.А. Булгаков создал для перевода на французский. Режиссёр Ольга Лукичёва выбрала для спектакля форму оперетты, что отсылает нас к первоначальной идеи студийцев –водевильности пьесы. Тем не менее, мнимая лёгкость не упрощает текст.