Три глаза и шесть рук

Выдув чуть ли не полканистры, я неожиданно ощутил какое-то странное чувство в паху. Очень странное, но очень знакомое… еще с прежних времен. Я не успел опомниться, как у меня внизу живота раскрылось нечто вроде крошечного бутончика, и оттуда хлынул поток светло-коричневой жидкости. Трава, на которую она пролилась, стремительно начала вянуть.
– Ты что это, Яшка? – округлил глаза Святогневнев, едва сдерживаясь, чтобы не расхохотаться. – Ты что – обоссался?!
– Лева, ты не знаешь, кто отвечал за мою мочеиспускательную систему? – медленно произнес я, с трудом отрывая глаза от своего позора.
– Профессор Цвигель… кажется. Арон Иосифович.
– Вот из-за таких, как он, люди и становятся антисемитами, – подытожил я. – С-скотина…

Говорят, мох на деревьях растет с северной стороны… – рассуждала вслух Лорена. – Проверим-ка… Странно, если верить этим деревьям, у нас со всех сторон север! Не знаешь, почему это так?

А все-таки – чего ради тебе понадобилось защищать эту вонючую жабу?
– Во-первых, мне не нравится, когда дюжина нападает на одного, – подумав, ответил я. – Во-вторых, я с самого рождения ненавижу ходячих мертвецов…
Я не стал уточнять, что это самое «рождение» произошло считаные дни назад. Бурное у меня младенчество, не правда ли?